«Было так странно  осознавать, что мы больше не поговорим с тобой. Я снова надвинула свой капюшон на глаза, а тебя такси умчало быстрей скорости выстрела, а после самолёт ещё быстрее в небеса. Потом пришла весна. Знаешь, ты ведь так и не поняла, насколько для меня важна. Я видела тебя во снах, так скучала. Но скучала ли ты по мне?! Моя родная, как ты за меня боролась. Пожалуй, ты до последнего верила в то, что я справлюсь со всем этим дерьмом. Выберусь, выкарабкаюсь в нормальную жизнь. Знаешь, с каждым голом я понимала, насколько сильно нуждаюсь в тебе. Вся моя ненависть к тебе осталась в прошлом, ведь мы уже не дети и мне нет смысла ревновать тебя ни к родителям, ни обижаться на то, что  ты в чём-то лучше меня. Мне просто нужна твоя помощь. Слышишь?! Слышишь меня?! У родных сестёр же должна быть эта грёбаная телепатическая связь.  Тори…» Дани  погрузилась в свой мысленный монолог, нажав на дверной звонок до боли знакомой квартиры. Нила вот уже несколько лет подряд избегала любых встреч с семьёй. Чтобы не позорить их, чтобы не выслушивать очередные нотации о том, что наркотики губят её жизнь. Её вполне устраивала жизнь одиночки. Никому не обязана, ни к кому не привязана. Просто развлечения, наркотики и отдых. Конечно, она скучала по родным, думала вернуться, бросить всё и вернуться к близким людям, которые её всегда любят и любили. Но стоило ей вспомнить, с каким разочарованием в глазах смотрел на неё отец тогда, в больнице, как Дани искала дозу для того, чтобы забыться и вновь получать удовольствие от жизни, которой живёт. Наверное, не выгони Дейв её из своей квартиры, если бы не дал ей понять, насколько легко потерять близкого человека из-за очередной дозы, то Нила сейчас не стояла бы около дверей квартиры сестры, а сидела бы в какой-нибудь задымлённой  квартире  и обжигала перегородку носа.  Но она здесь и искренне надеется на то, что сестра не захлопнет дверь перед носом, выслушает, хотя… Дани не представляла, что ей может сказать. Прости, но мне негде жить, поэтому я пришла к тебе?! Привет, я решила наладить отношения! Прости, я была не права и очень хочу помириться. Одна версия бредовее другой. С чего начать разговор с человеком, которого ты не видел около двух лет?! Тем более, что их последняя встреча была далеко не хорошим воспоминанием. Ссора, крик Дани, что с ней всё в порядке, и она контролирует и не менее громкий крик Тори, о том, что она не собирается помогать ей, раз она всё контролирует. Монтельере, такие уверенные в себе, в том, что со всем справятся сами, хотя, только слившись воедино могут преодолеть трудности.  Только сейчас Ньела понимала, что никогда и ничего не контролировала, никогда не давала себе отчёт, хотя искренне пыталась делать это и верила в то, что может остановиться. Даже сейчас, когда её отпустило после дозы принятой на вокзале, она не уверена  в том, что это ночь сможет пережить без кайфа. Ей так не хотелось разочаровать сестру, хотелось показать то, что она может измениться, бросить всё и начать жизнь с чистого листа. Очнувшись от своих мыслей, девушка поспешно убрала палец с кнопки звонка и, услышав то, что дверь вот-вот готова открыться, испугалась. Дани стало действительно страшно от того, что сестра её не простит, не примет и увидев её чуть расширенные зрачки и нездоровый цвет лица, вновь прочитает мораль  и отправит в клинику, причём всё это в лучшем случае. А в худшем….
- Тори, я, здравствуй, - Ньела не успела ни убежать, ни скрыться от сестры.  Впрочем, это было бы глупо. Так долго решаться на эту встречу, осмысливать каждый свой шаг и просто взять и сбежать в последнюю секунду. Глупо, но это было в стиле Даниэлы. Глаза опущены в пол и никто, кроме Дани не виноват в том, что она сейчас именно в таком положении. Хотя, что ни делается, всё к лучшему. Однажды сгорает любой костёр и , похоже, что сейчас именно то время, когда потухнуть должен костёр зависимостей Даниэлы Монтельере.
- Выслушай меня, пожалуйста, - словно ком в горле. Медленно подняла глаза на сестру и, наконец, решилась посмотреть в родные до боли глаза.

Я отчетливо помню, что за этот вечер не поступило ни одного трупа, помню, что я заскучал. Пару раз обновил страницу своего блога, убедившись в том, что показатели счетчика не меняются уже пятый день, а мне сейчас попросту не о чем писать. Это еще больше нагнало на меня тоску, и я пытался найти, чем себя занять. На столе лежал наполовину разгаданный кроссворд: я знаю ответы на все вопросы по географии, люблю напрягать память, когда дело касается исторических фактов, но откровенно валюсь на тематике мира звезд. В шкафчике стояла бутылка коньяка. Вот оно, то, что требуется! Но дело в том, что я не переношу запах коньяка в чистом виде, и тогда я иду к кофейному автомату. Где и встречаю Алису; кофе – наш с ней напиток, а кофейный автомат – неизменное место наших встреч. Я помню, как она отказывалась, чтобы я добавил алкоголь в ее кофе, но я совершенно не помню, как мы оказались в одной постели.

Со вчерашнего вечера погода не наладилась, и солнечный свет не пробивался сквозь шторы, но когда я проснулся, мне было жарко; здорово бы открыть окно. Когда я попробовал приподнять голову с подушки, я осознал, что неслабо выпил вчера. Скорее всего, под конец мне было уже наплевать на запах, и я употреблял коньяк  в чистом виде, фу таким быть. К горлу резко подступила тошнота и голова закружилась так сильно, что я моментально отбросил всякие попытки хоть немного приподняться и снова упал лицом в мягкую подушку. А у меня дома нет мягких подушек!
Перевернувшись с живота на спину, я начал осматриваться в чужой квартире. Преодолеваю головокружение, только благодаря безудержному интересу узнать: в чьей кровати я уснул обнаженным? Кто эта девушка? Парень? Я понимаю, что рядом со мной кто-то лежит, я чувствую это тело, но перевернуть голову на бок – сейчас эта задача кажется мне невыполнимой. Стены, без картин и плакатов, по крайней мере, с моего обзора. Дверь. Стол, рабочий стол. Фотографии в рамках, но отсюда я не рассмотрю лиц на них. Черт возьми, почему эти вещи на столе кажутся мне знакомыми?
Протираю глаза и начинаю нервно соображать. Я узнаю эту комнату, я бывал здесь раньше, но, скажем так, не в качестве любовника. Я видел всё тоже, что вижу сейчас с несколько другого ракурса – от двери, а не из кровати. К кому из своих друзей я раньше ходил в гости, но не настолько часто, чтобы образ этой комнаты намертво запечатался в моей памяти? Любопытство берет верх над моим отвратительным самочувствием, и я не без усилий, но все же переворачиваюсь на бок. Рядом со мной лежит девушка, она повернута ко мне спиной и, поддаваясь порыву, я провожу рукой по ее волосам; я услышал короткий стон, когда мои пальцы заскользили по ее руке, она переворачивается ко мне и…
Алисия?!
Мой хриплый крик удивил меня самого, и я поспешил закрыть рот руками, я и не заметил, как в ужасе вскочил и осел на кровати, будто бы мой организм напрочь забыл о пусть несильном, но все же похмелье. Идиот! Как я мог не понять сразу? Она стала моим последним воспоминанием со вчерашнего вечера, да и где бы я вчера нашел кого-то после работы? Мы пили вместе. Мы спали вместе.
Прости, просто я несколько удивлен, - отвечаю я на ее недовольное выражение лица, вроде «ну ты чего орешь, голова итак раскалывается». – С добрым утром, доктор Шилдс. Если его, конечно, можно таким назвать. Как думаешь, Алис? Утро со мной – оно доброе? И что было вчера, ты что-нибудь помнишь? Как мы приехали к тебе? А ты отдаешь себе отчет в том, что у нас был секс?
Вопросов немало, я резко протрезвел и пришел в чувство, будто после холодного душа. Сказать, что я шокирован – ничего не сказать, ведь мы с Алисией никогда и не думали переходить черту «друзья». Мы коллеги и мы весело проводим время, но что-то большее? Никогда не думали, нет. Но черты легко стираются за одну ночь, если вы пьяны, молоды и сексуально привлекательны. Честно говоря, до сих пор не могу поверить, что мы не стеснялись обнаженных тел друг друга.
Вот так дружба дружбой, а с кофе мы переборщили все же.

Бесконечно тёмная ночь. В воздухе ясно ощущается повисший омерзительный запах страха, а на бесцветных губах застыл металлический привкус крови. Она бежит вперед, чувствуя, как ветки голых деревьев хлещут её по лицу, разрывают одежду и оставляют небольшие кровоподтеки, которые тут же затягиваются, уступая место новым. На секунду девушка останавливается, жадно хватает ртом обжигающе холодный воздух, и еле стоит на ногах, обняв ствол дуба. Она слышит шаги, но не спешит продолжить свой бег. Резко развернувшись Эрика удерживает равновесие и облегченно выдыхает. - Бойд!-, она хватает его за руку, чувствуя, что он тоже на последнем издыхании и вот- вот рухнет на землю. - Бойд, нам нужно бежать! Пожалуйста, Бойд, пойдем... Из груди вырывается еле слышный стон отчаяния. Она тянет его за собой, а на то, чтобы сказать что- нибудь, у нее нет не сил не возможности. Преодолевая дикую боль и усталость Эрика возобновляет свой бег, но он уже не кажется ей таким быстрым. Создается ощущение, будто бы время кто- то замедлил и единственное желание, которое отбивало ритм в её груди, это просто упасть на колени и полностью подчиниться охотникам. Пусть делают, что хотят. У нее просто нет больше сил двигаться и убегать от них.
Впереди виднеется огромная поляна. Грудь сковывает очередной приступ страха, но Эрика решает, что они успеют пересечь открытое пространство до того, как охотники все же догонят их. На долю секунды она притормозила, а затем собрав остатки своих сил девушка бросилась вперед, отсчитывая секунды и стараясь не прислушиваться ни к каким посторонним звукам. Впереди виднелись спасительные силуэты деревьев, губы тронула робкая улыбка надежды. Раз, два, три... Еще немного. В следующий момент ногу пронзила страшная боль и девушка как подкошенная рухнула на землю. В глазах потемнела, а из горла вырвался наполненный страхом и отчаянием рык. Она попыталась подняться, но из этого ничего не вышло. - Беги, Бойд.- сквозь вспышки неконтролируемой боли Эрика пыталась избавить своего друга от участи, которая теперь грозила ей. - Беги же... Очередная стрела впилась в живот девушки и сознание начало покидать тело. - Прекрати, хватит...- если слышно прошептала Рейес, видя, как к ней приближается Эллисон. Чернота подступала все ближе, Эрика сбилась с количества стрел, которые в них выпускала Элли. -Ты убьешь его!- взвизгнула она, собрав последние силы, а затем провалилась в темноту, которая окутала её с ног до головы.

10.47 p.m.~
- Мисс Рейес!- чей-то неприятный нарастающий голос. - Мисс Рейес! Эрика! Девушка подскочила на собственном стуле, уронив тем самым со стола учебник и тетрадь на пол. Мигом сбросив с себя остатки жуткого сна, девушка наклонилась, что бы поднять свои вещи. До чуткого слуха донеслось чужое хихиканье и шёпот. Очень смешно. - Простите мистер Харрис.- пробурчала Эрика, стараясь избегать смотреть учителю в глаза. - Прощаю. Сегодня после уроков тебя ожидает наказание. В три часа в библиотеке.- мужчина довольно и неприятно улыбнулся. - Это не обсуждается.- добавил он, предвидя и пресекая на корню все возмущения.
Вот так, на самом первом уроке, Эрика полностью испортила себе настроение на дальнейший день. Честно говоря до момента, пока она не стала тем, кем стала, девушку практически никогда не наказывали. Точнее, её просто не замечали, а сейчас все по другому. Как она вообще умудрилась уснуть на уроке? И когда ей перестанет снится этот ужасный сон? Причем все это так явственно и натурально, будто происходит реальности. Нарочито скучающим взглядом Эрика обвела весь класс. Девушку вновь клонило ко сну. Возможно в этом виноваты последние несколько бессонных ночей. Каждый раз ложась в кровать, она вновь оказывалась в том лесу, вновь бежала, задыхаясь от бессилия, видела испуганные глаза Бойда... Чёрт, просто прекрасти об этом думать. Все уже случилось. Перестань. От мыслей её отвлёк резкий звук звонка, который оповестил учеников о том, что урок окончен. Что ж, отлично. Наказание. После уроков. Не забыть.
15.59 p.m.~
Она направлялась в сторону библиотеки, чувствуя какое- то напряжение. Словно что- то должно было произойти. Эрика мысленно пыталась успокоиться себя, утверждая, что в школе бояться нечего. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Девушка свернула, прижимая к груди папку с тетрадям. Дверь была открыта и она вошла внутрь. Эллисон. - О, Эрика, ты пришла. Что ж, поздравляю, сегодня вас всего двое, а значит работа будет делиться попалам. Блондинка же почти не слышала того, что говорил Харрис, ненавистный взгляд карих глаз был устремлен только на нее и девушка еле сдерживалась, что бы прямо здесь не превратиться в монстра и не перегрызть глотку обидчице. - Садись же. Итак, ваша зада на сегодня рассортировать книги и вытереть пыль с полок. Что ж, библиотека в вашем распоряжении, я вернусь чуть позже. Преподаватель поднялся со своего места, собрав какие- то бумажки и поспешил удалиться, словно бы он тоже почувствовал то напряжение, которое прозрачной плёнкой висело в воздухе. Эрика резко поднялась со стула и плотно закрыла дверь, так, словно бы это помешало кому-то войти внутрь. Хотя сейчас ей было абсолютно наплевать на это. - Ну что, доставай свой арбалет стерва.- её аж затрясло от подступающего возбуждения. - Он же ведь у тебя всегда с собой, что бы выстрелить кому-нибудь в спину, м? Слова Рейес источали самый смертоносный яд. Она жаждала мести и намеренна была получить её именно сейчас.

Мне жаль, что тебя не застал летний ливень
В июльскую ночь, на балтийском заливе...
Не видела ты волшебства этих линий.

Волна, до которой приятно коснуться руками.
Песок, на котором рассыпаны камни.
Пейзаж, не меняющийся здесь веками.

Сказать, что ей было обидно или досадно от его слов, сказанных за день до смерти? Нет. Скарлетт было просто все равно. Сколько раз она ему прощала? А главное что? Измены, наркотики, оскорбления, звездную болезнь… список был так неумолимо велик, что впору было усомниться в психическом здоровье женщины. И многие усомнились, и многим было непонятно, почему же Брайтон не развелась со знаменитым супругом-рокером. Некоторые списывали это на желание отщипнуть кусочек славы, некоторые объясняли корыстностью. Но женщина же любила своего супруга. А теперь великого Брэнда Роджерса не стало. Его застрелила любовница в наркотическом бреду. Как раз после того, как он ушел от Скарлетт, назвав её бесполезной коровой, которая кроме того, как родить ему детей и растить их ничего не умеет. А потом тут же высказался на счет её хороших отношений с соседом и усомнился в её верности. А когда хлопал дверью, заявил, что подает на развод. А сам поехал к очередной шлюхе, которых у него было миллион. Девушки думали, что он жениться на них и все состояние великого рокера перейдет им, а его женушка останется с носом. Но нет. Брэндону не удалось этого сделать. Что бы он ни кричал ей в ту ночь, а разводиться со Скарлетт не собирался. Или собирался? Кто их, мертвых, разберет. Но так или иначе, все состояние досталось ей и теперь женщина лишь отбивалась от сотни поклонниц, которые утверждали, что их дети от Роджерса, или же они беременны от него. Иногда доходило до абсурда: артист погиб десять лет назад, а беременных не уменьшалось. Некоторые даже утверждали, что он жив. Конечно, поклонникам легче признать, что их кумир-легенда просто решил уйти из публичного мира и потягивает мартини на островах. Но Скарлетт знала, что супруг мертв, ибо самолично похоронила его.
А сейчас вот почтенная миссис Брайтон, уже вдова владельца огромной корпорации и футбольного клуба, шла к могиле первого мужа и размышляла о своем. О насущном. «Почему же жизнь так несправедлива? Я любила Брэнда, но он ушел. Я любила Рудольфа, но он тоже ушел…». Второй супруг был полной противоположностью первого: порядочный, ухоженный, милосердный, успешный, любящий и верный. Но вот только не любимый. И не потому, что в нем были ужасающие недостатки. Как было указано, Руди Брайтон был прекрасным человеком. Но, увы, тут работали более сильные принципы, нежели «хороший-плохой». Просто тот, кто ушел, всегда будет лучше, и, как бы это странно не звучало по отношению к рокеру, чище. Он не мог совершить тех ошибок, которые совершил Руди. С Брэндоном Роджерсом была полная свобода, с Рудольфом Брайтоном – идеальные клетки этикета. С Брэндоном Роджерсом жизнь была наполнена событиями, с Рудольфом Брайтоном – пуста и предсказуема. И все это время Скарлетт жила лишь детьми и благотворительностью. Это было так… скучно.
- Здравствуй, Брэнд, – женщина наконец дошла до могилы супруга и остановилась у надгробия из белого мрамора. Оно ей никогда не нравилось. Его выбрала сестра Роджерса Мариса Гамильтон. С братом она всю жизнь вела холодную войну, а вот тогда занялась организацией похорон. Смерть мирит всех врагов. А ещё занималась потому, что Скарлетт была в прострации. Она не могла поверить, что такого сильного, мощного человека, как Брэндон больше нет. Смириться было очень тяжело, но не будь она в девичестве Кинг, если бы не выстояла. Она с достоинством ответила нескольким изданиям и поставила охрану на дом, чтобы журналисты не надоедали и дали ей напиться и наплакаться всласть. – Если хочешь знать, я не тоскую больше о тебе. Почему же прихожу? Да я и сама не знаю. Просто есть в моей жизни моменты, когда я думаю: «А как бы поступил в этой ситуации Брэнд?». Ты не был образцом для наших детей, но в них твоя шальная кровь. И это меня тревожит. Я не хочу, чтобы они стали такими, как ты, понимаешь? Ты был хорошим человеком… самым лучшим. Но твои наркотики, шлюхи, алкоголь и жизнь были такими, которые я бы не пожелала и врагу… почему ты нас преследуешь? Кто тебе дал право?
Скарлетт затеребила шелковый бантик на перчатке. Воздух на кладбище был тяжелым, и ей пришлось открыть лицо, переложив вуаль на аккуратную черную шляпу. Она огляделась: раньше после ряда Брэндона шло пустое место, сырая равнодушная земля и все, а теперь появилось несколько ровных черно-белых рядов надгробий. «Люди умирают каждый день, а я живу. Почему?..».
- Кто-то из великих сказал, что люди уходят, когда выполняют свое предназначение. А какое было твое, Брэнд?.. Какое?! – в голосе миссис Брайтон проскользили истеричные нотки. – Дети? Ты даже не мог с третьей, хотя бы, попытки угадать в каком они классе! Ты дал им только жизнь и оставил состояние. Но какой толк от этого?!
- Мадам, он вас не слышит, – вдруг послышалась из-за спины, и чья-то рука тронула плече Скарлетт. Это был Мирон – бывший продюсер группы Роджерса. Некогда черные волосы тронула седина, на лбу залегла сетка морщин, да и сам мужчина осунулся. «Господи, мы не виделись семь лет, а ты хочешь его лишь осадить!».
- Он меня никогда не слышал, мистер Блэк. Меня никто никогда не слышал в этой семье, – печально ответила Брайтон, вновь обратив взгляд к надгробию. Брэнд лукаво ухмылялся с фотографии.
Все было ни к черту.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Для того, чтобы убивать ей не надо придумывать всякие причины. Ради убийств приходят маньяки. Амалия может убивать и так. Без этих пафосных речей. Вот только убийство ради убийства бобатонка не признавала. В таких вещах должна быть основательность. Если и убивать, то четко понимать, зачем  ты это делаешь. Лозунги подходят для недалеких людей, которым легко наговорить непонятно чего и люди пойдут до конца.
Да и не за убийствами она сюда пришла. Долохов пообещал Амалии хороший карьерный рост, а ему она верила. Для пользы дела Амалия убьет любого, кроме тех, кого считает семьей. И даже на свою кузину, с которой они с детства враждуют, у итальянки не поднялась рука. Но зелья регулярно испытывала на ней без каких-нибудь угрызений совести. Зато защита от правосудия ей не помешала бы. Чтобы ты не делал над телом человека, свои отпечатки все равно оставишь. Если не пальцев, то магические.В школе ее по зельям так и находили.
Амалия только сейчас заметила приглашение Лорда сесть. Садиться не хотелось. Кто она, а кто он? Однако, против воли не попрешь. Блондинка села на стул с гордо выпрямленной спиной и потупивши взгляд при рассказе про маггла. А так она старалась не встречаться взглядом сТемным Лордом, смотря то на свои руки, то на его подбородок.
Не будет же она рассказывать, как пытала людей. Без этого и так мастера есть намного профессиональнее Амалии. Она просто балуется зельями ради науки. И очень надеется, что когда-то этот труд оценят.  Люди умирали от зелий юной зельеварки. Где по недосмотру, где специально дозу увеличивала. А над животными проводить опыты не дает совесть. Не зря же блондинка вступила в общество защиты животных. Этот факт не мешает Амалии любить натуральные меха.
- Если не все, то очень многое. Я соединила магию и зелье. И у меня получилось вещество, подобно круциатасу, которое действует только на мозг и можно несколько часов держать жертву, регулируя силу вещества. Я пол дня испытывала свое творение на маггле. А потом он умер в агонии внезапно. Младший Долохов передавал мне семейные тайны.
Амалия посмотрела на Темного Властелина с какой-то надеждой и радостью в глазах. Она давно мечтала сбежать с этой школы, а перевода очень сложно добиться. Не Дурсмтранг, но для жизни сгодится. Блондинка читала про школу, не рассматривая, как серьезный вариант.
- Весьма положительно.

пост с другой ролевой
Кристабель громко хлопнула дверью и зашла в дом. Сегодняшний день явно не задался: сначала девушка поссорилась с одной из подруг, потом сломала каблук и упала в лужу. В итоге Крис вернулась домой мокрая грязная и ужасно сердитая. В дни, когда что-то шло не так, как Кристи хотела, она очень злилась на себя и на свою тяжелую судьбу.
Девушка вздохнула и зашла в ванную. Небрежно кинув одежду в корзину для грязного белья она зашла в душ. Душ обычно действовал на Кристабель очень успокаивающе, смывая вместе с водой плохое настроение. И сегодня теплые струи воды подействовали очень благоприятно. Но все-таки не до конца.
Выйдя из ванной Крис переоделась в домашний халатик и буквально с разбега упала на широкую кровать. Рядом с ней, на  прикроватной тумбочке, лежал новый серебристый нетбук - единственное средство заработка Кристабели. Она - интернетная воровка, проще говоря, хакер. Взлом страничек и банковских счетов приносил неплохой доход. Не сказать, что девушка жила в богатстве и роскоши, ведь взлом - дело трудное, но и бедности никогда не испытывала. В общем, жила в достатке. Этого хватало на самые необходимые вещи: еда, одежда, сигареты и иногда трава. Странно, что взломщицу еще не нашли и не привлекли к ответственности, хотя ведь это - Палм-Спрингс;
Собрав длинные рыжие волосы в аккуратный пучок на голове и закурив, Кристабель зашла в Facebook. Сегодня был день рождения у какой-то Элизабет, которую Крис не знала. Однако, в друзьях взломщицы не было незнакомцев. Девушка начала изучать страничку и просматривать фотографии. "Точно!" - Кристабель довольно улыбнулась. На фотографиях она узнала свою одноклассницу Элизабет, вечно сидевшую на последней парте.
- Ну что же, поздравим... - промычала Кристи и начала выбирать подарок для бывшей однокашницы. Смотря на пестрящие тортики и цветочные открытки, девушке стало тошно: она не любила слишком яркие и радужные цвета. Поэтому решила выбрать милый рубинчик с надписью "Поздравляю!". Хакершу нисколько не смутило, что это самый дорогой подарок. Но только нажав на "Подарить", девушка спохватилась. "Надо бы проверить, сколько там у меня осталось." - решила Кристабель и зашла в личный счет. Там красовалась ужасная надпись: "У Вас осталось шесть бонусов." Девушка недовольно выругалась. У нее нечасто возникало желание зарабатывать эти самые бонусы, но они были нужны как раз вот на такие случаи. Вредные подруги не прощали, если им не дарили дорогой и красивый подарок в профиль, а лишние проблемы и скандалы никому не нужны. Так что Кристи отправилась на свой "промысел".
Вбив в строку поисковика Facebook'а первую попавшуюся фамилию, Стивенс, Кристабель тыкнула на одного из пользователей. Через полчаса страничка была успешно взломана, а бонусы перечислены и довольная собой девушка уже дремала на кровати. Но она забыла весьма и весьма важную вещь: стереть свой IP. Хотя нет, она не забыла, она просто решила, что никто не додумается смотреть IP последних заходов. Как глупо, как наивно, как непрофессионально! Но даже не задумываясь о своей страшной ошибке девушка уже погрузилась в царство Морфея.

Начать рассказ очень сложно, но еще сложнее его продолжить.  Наверное всем знакомо это чувство, когда садишься и не знаешь, чем продолжить рассказ. Словно муза покинула тебя. И вроде ты понимаешь, что должно дальше происходить, что должен сказать персонаж и как он должен себя повести в данной уже ситуации, но не знаешь как же привести повествование к происходящему и сделать логичным каждый шорох и произведенный звук участника рассказа. И вот ты сидишь и думаешь, что же написать. Нет, не сложно продолжить, сложно найти нужное, первое слово. Каким же должно быть это первое слово?
Лестат де Лионкур зашел в маленьку комнатку, одну из тех немногих в этом доме, что были гардеробными. Обычно такие маленькие комнаты были кладовыми всех вещей, но в этой комнате без окон была только этажерка с небольшим количество аккуратно сложенной одежды и все стены этой комнаты были уставлены зеркалами в пол. Зеркала напоминали в этой комнате обои, они были от потолка до самого пола и любой вошедший в эту комнату был бы потрясен и принялся бы разглядывать себя со всех сторон, чтобы оценить себя по достоинству. Но вымокший до нитки Лестат только зайдя в комнату выжал футболку и потрепал свои волосы, не обратив особого внимания на свое отвратительное отражение. Если бы блондин взглянул на себя, он бы увидел человека в темных подростковых одеждах, как и было сказано раннее. Разумеется я повторяюсь, но ведь до этого у него были совершенно затуманенные потухшие глаза, а сейчас они метались в разные стороны и не находили себе места на, чем можно было хоть не надолго задержать взгляд. Если бы сейчас вы бы встретились с этими зелеными глазами вы бы в них увидели восторг, эйфорию и растерянность, что мало может сочетаться с той неряшливостью. Да, глаза выдавали де Лионкура, но его выдержанная походка или медлительность действий никогда бы не выдали его, даже если бы он сделал над собой усилие. Лестат снял с себя всю мокрую одежду, ловким движением забросил их на самую нижнюю пустующую полку и взял свежее нижнее белье, джинсы и футболку. Одевшись, блондин взглянул все же на себя. С кончиков волос падали капли на свежую футболку, волосы растрепались и все же сейчас вампир выглядел немного лучше.
- Ты уже не тот Лестат. - Прошептал отражению хриплый голос. - Что с нами стало, старый друг.
Взяв с полки кожаную куртку, Лестат ловким движением, надевая ее, вышел из маленькой комнатушки в длинный коридор, по коридору прямиком в гостиную, где его ждал уже успевший заскучать Луи де Пон дю Лак. Блондин оставил своего гостя наедине с юной девушкой, имя которой Лестат так и не заблагорассудился запомнить, несколькими минутами ранее сказав,  очень благозвучное, с легкой кислинкой, слова.
- Что же, я удалюсь привести себя в порядок. - Лестат впился в свои волосы длинными пальцами, разделяя их на несколько прядей, чтобы они поскорее высохли. - Прошу, не скучай, вскоре я вернусь и тепло обниму тебя, друг мой.
Вернувшись, как и было сказано раннее, Лестат, застал своих гостей, а то есть Луи и девушку, все в том же положении. Девушка, с мягкими чертами лица и темными струящимися прядями волос, спадавшими водопадом с колен Луи, лежала, уткнувшись носом в другое колено, и не двигался. Она словно застыла, как вампир, но нет, ее сердце бьется и только изредка вздымается и опускается грудь. Вся комната застыла из-за нее, словно боясь разбудить это наивное создание и потревожить ее скрипом дверей. Луи, как и вся комната застыл, но уже давно это случилось. В те давние времена, которые Лестат так часто вспоминает. Жизнь потухла в этом вечно молодой юноше и сквозь года он несет в себе знания многих умерших. Он застыл в двадцати пяти летнем возрасте, плюс минут два года, но мужчина всем видом показывал, что ему уже не столь мало лет. Дорогой костюм и дорогие запонки, не по карману выпустившемуся недавно юнцу. Нет, по ЛУи хорошо видно, что он не такой как все, не из этого мира, не то, что из этого запрошенного города. Лестат мог хорошо представить, как встретив его, любой из старожилов этого городка, рьяно захотел его обокрасть, но только проскользнула у человека эта мысль, как он терял из виду дорого гостя де Лионкура. И вот передним все еще одетый в дорогие одежды сидит его старый друг. Настолько старый, что ты наверное и не сможешь себе представить на сколько лет он должен был бы выглядеть сейчас, лежа под землей, здоровый, а главное живой сидит перед той, застыв в столь юном для умершего так давно возрасте.
Войдя же в комнату, Лестат нарушил столь всепоглощающую тишину скрипом двери. Девушка, столько сладко дремавшая, проснулась от звука и принялась жалостливо извиняться сначала перед Луи ,поднимая голову с его колен, потом подойдя к Лестату. Она схватилась обеими руками за его руку и с ее щеки упала соленая капля на его ладонь. Лестат лишь закатил глаза, эта девчонка была в последнии дни слишком эмоциональна и выводила вампира из себя. Попросив ее удалится, он старался говорить очень спокойно. Когда же девушка все же отпустила его и ушла вся заплаканная, Лестат посмотрел на своего гостя.
- Надеюсь тебя не утомила, столь юная особа. - Просипел Лестат, усаживаясь в стоящий по соседству от места нахождения Луи, потертое кресло и включая торшер. - Что ж, я вернулся и желал бы начать наш разговор с одного очень волнующего всего меня вопроса. Где ты был все это время, дорогой Луи?

Рут старалась, она очень старалась бить изо всех сил, чтобы вытрясти из Коннора весь дух. К сожалению, ей не удалось даже повалить его даже на землю. А она ведь так отчаянно старалась. Остин рычала, кричала, царапалась и старалась быть кулаками куда-то, где помягче. Девушка еще никогда в жизни не давала злости столько воли. Еще ни разу за всю свою жизнь она так сильно не злилась, не злилась так отчаянно. Казалось бы, откуда взяться таким сильным эмоциям. Коннор ведь не говорил ничего особенного из того, что могло бы задеть ее за живое. "Не играл грязно."
  В данном случае уместнее сопоставить с чашей, которая переполняется, а потом жидкость стекает через верх. Рут не так злилась на Коннора за то что он говорил, как на то, что в мире вообще есть подобные ему. Пускай он не самый жестокий альфа, но он альфа и он убивает и превращает других. Он любит то, кем является. На самом деле, он просто подходящая, на данный момент, груша для битья. 
  - Ты жалкое подобие человеку! – прорычала Рут, а ее последнее слово на окончании сорвалось в крик. Ей словно кажется, будто вопли придадут мощи. Когти Ротери впиваются в ее руку, но не так сильно, как ожидалось. Из-за адреналина, злости она почти не чувствует боли, есть только ощущение того, что что-то проходит сквозь кожу, а что-то липкой, густой водичкой скатывается под кофтой к локтю.
  Советы альфы ее раздражают, потому что унижают, но несмотря на свои внутренние предубеждения Остин старается следовать совету и бить парня кулаками в лицо или пару раз задеть коленом пах, пару ударов были направлены в живот. В общем, она пробовала целиться. Во всем этом хаосе девушка начала думать, здраво размышлять и посему удары стали слабее, потому что волна злости стала утихать. Это была просто первая вспышка ненависти ко всем альфам за то, что они просто существуют. Вообще, за много на самом деле. Ей просто всегда нужны были эти несколько минут злости, всплеска эмоций, чтобы поставить точку в своих внутренних мучений. Чтобы распрощаться с восприятием себя как жертвы. Чтобы понять, что она может защищаться. Одна такая вспышка, а разум сразу проясняется и знаков вопросов над тучками в голове становиться меньше.
   Остин утихает. Делает напоследок пару резких ударов с перерывами и отходит. Она превращается обратно в человека. Не потому что хочет, а потому что просто устала от того, что только что испытала. Волк в ней не привык так «гулять» и поэтому мирно уходит на задний план, но при этом он чувствует легкое удовольствие. Он уносит с собой запах крови, как что-то свое родное, как стимул когда-то снова взять верх и вернуться. Вернуться как можно быстрее.
  - Семья, стая, волк, - Рут издает нервный смешок и отходит к дереву. Волосы у нее растрепаны, кофта порвана у талии по швам. – А если забрать у тебя все это? Каково будет тебе? С легкостью отыщешь нового брата, мать и стаю? – Остин поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза Ротери. Впервые она уверена, что не первая отведет взгляд. Ей уже не страшно, почему-то. Она словно осмелела. Уверенна, что голову ей не снесут, а даже если и снесут, все будет не так просто.  Рут чувствует какое-то странное превосходство. Притворное возвышение. Словно она знает что-то такое, чего не знает Ротери, но очень хотел бы узнать, а она, вот такая плохая, ничего ему не говорит. Не тренировка, а детский сад.
  Легким эхом в ее голове звучат слова Коннора: «Ты - омега, лишнее звено.». Не слишком громко, чтобы сейчас об этом думать, но достаточно значительно, чтобы задеть.

- Офицер, меня хотят убить!
- И кто же?
- Убийцы б**ть!!![/size][/align]
- Броди, не забудь разобрать бумаги - донеслось из коридора и разнеслось эхом по пустому участку. Послышался звук резко закрывающейся парадной двери, но Джейсон даже не подумал о том, чтобы повернуть голову. Сейчас ему предстоит рассортировать бумаги по датам, в алфавитном порядке и т.д. Новичков всегда загружали работой, особенно бумажной. Хоть Броди и проработал здесь почти год, но по меркам, установленными его дорожайшими коллегами, он считался ещё новичком. Парень не раз уже слышал, что некоторые недовольны его возрастом, считают ещё зелёным и неопытным. Джейсон, а почему бы тебе не сделать то, Джейсон, а почему бы тебе не сделать это. Вот офицер сидел и разбирал дела. В кабинете стояла жуткая тишина. Иногда что - то поскрипывало в стороне, даже рухнуло что - то. Джейсон вытянул шею и выглянул в окно, которое открывало вид на коридор. оказывается это уборщик опрокинул ведро с водой, и покрывая матом весь белый свет начал растирать воду по полу. Джейсону всегда нравился этот старик. Он рассказывал интересные истории, иногда давал советы, пил с ним кофе. Но вот уборщик закончил свои дела и участок опять погрузился в тишину. Слышалось только тихое тиканье наручных часов. Каждую секунду раздается один и тот же звук, который действовал парню на нервы. Обычно тиканье часов успокаивает, но не в этот раз. Броди резко отодвинул все бумаги и потёр виски. Черт, нет, не ту работенку дали ему. Но спорить с начальством - это действовать себе в убыток. А Броди всегда был очень эмоциональным, если он начнёт выяснять отношения, то просто пошлёт начальство в известном направлении и вылетит с работы. А этого он не хотел. Броди ещё с самого детсва хотел стать полицейским, как его отец. Всегда хотел что-то делать, ловить преступников, а не сидеть вот так в участке, играя в клерка. Убедив себя, что завтра он не станет заниматься бумажными делами, он встал и потянулся. Да, спина хорошенько затекла. Но это неудивительно, ведь Джей просидел в кресле часа 3. Размяв шею, офицер посмотрел на часы. Ровно одиннадцать. Что ж, пора сваливать отсюда. Он взял все бумаги, которыми занимался 3 часа, и которые очень хотел бы сжечь к чертям, и отнёс их в архив. Взяв из гардероба куртку, Броди зашагал к выходу, но остановился в паре шагах от него. Его внимание привлёк охранник, который подпирал стенку и тихо посапывал. Парень два раза щёлкнул пальцами возле его носа, и тот резко встрепенувшись, со словами: "А? Что?", сонными глазами посмотрел на офицера.
- Не спи, всю жизнь так проспишь. Я пошёл, в участке ты один. - оповестил охранника Джейсон и указал пальцем на него, а затем вышел из участка. Парень, что - то бурча себе под нос, и перебирая связку ключей, ища нужный, стал запирать дверь.
На улице было темно. Свежий легкий ветер разгоняет еле заметные черные пятна облаков, перекрывающие звездное небо. Лето. Одно из самых лучших времен года, если, конечно, времена года вообще делятся на лучшие и худшие. Не смотря на тёмное время суток, на улицах города было полно людей. Одни спешили домой, другие наоборот, шли в клубы, бары. - Эх, и чего им дома не сидится. - подумал Джейсон. Ведь если бы хотя б половина города сидела дома, а не шлялась по ночным улицам, половины преступлений просто бы не было. А это лучше для всех. И у людей меньше нервов уходит, и Броди меньше бумаг разбирать. Вдруг заиграла знакомая мелодия, а телефон в кармане парня засветился, и вывел его из раздумий. Он посмотрел на экран сотового. Анжела Арчер. Её сестра была частым гостем в участке. Несколько дней назад он дал ей свой номер телефона. Так, на всякий случай. И вот, похоже, этот случай.
- Доброй ночи, офицер Броди. Это Анжела Арчер. Вы давали мне свой номер. Знаете, мне нужна Ваша помощь. Я попала в небольшую неприятность. - доносился испуганный голос девушки по телфону. Броди решил выслушать девушку, не перебивая, возможно эти несколько минут звонка достались ей с огромным трудом, и поэтому Джейсон внимательно слушал. – Вы не могли бы подъехать к старому ангару. Пожалуйста - после этого послышались гудки, но адрес Джейсон запомнил и несколько раз прокручивал его в голове. Ангар? И как её туда занесло. Он бывал там пару раз, даже не по собственной воле, а по вызову. Сборище байкеров, вандалов и т.д. Не убирая телефон от уха, он посмотрел на нумерацию домов. И о чудо, этот самый ангар был всего лишь в пяти домах отсюда. Джейсон спрятал телефон во внутренний карман куртки и быстрым шагом направился в сторону амбара. Решив пройти по переулкам, и тем самым зайти к ним с фланга, Броди пошёл между двух высоких зданий. Шагая по узкой дорожке между зданиями ему вспомнился кадр из Человека Паука. Такой же серый и мокрый закоулок, не хватает только суперзлодея, который выскочит из неоткуда. Парень усмехнулся и завернул направо. Вот этот самый амбар, октуда доносилась громкая музыка и  иногда звон разбившегося стекла. Офицер сделал шаг вперёд, но тут на него кто - то наткнулся. Это оказалась Анжела, которая бежала в поисках нового укрытия. Броди придержал девушку, чтобы она не упала и спросил: - С тобой всё в порядке? - он посмотрел ей через плёчо и ответ пришёл сам собой. Совсем недалеко от них, Джей заметил шайку, которая орала дурниной и выискивала девушку. - Надо уходить отсюда. Тебя как, ноги держат то ещё? - он перевёл взгляд с байкеров на девушку и слабо улыбнулся. надо же было хоть как - то разбавить ситуацию.

Сегодня по окончанию учебного дня я решила навестить свою старую подругу - Грэйс Джонсон. Она рыжая, и цвет волос полностью отражает её характер. С одной стороны рыжие излучают, подобно солнечным лучам, доброту и радость. С другой стороны, это может быть жестокость, гордость и многое другое. Мы с Джонсон, по сути, разные люди. Некоторые мои друзья удивляются, что как такие разные люди могут общаться, тем более дружить. Но, как говориться, противоположностей притягивает, так и в нашем случае с Грэйс. Рыжие девушки вообще особенные. Ну, есть вних что-то такое, чего нет у остальных. Чисто моя теория, ничего большего. И только я собиралась покинуть учебное заведение, и насладиться запахом свободы до следующего дня, как объявили, что нас задержат на полтора с лишним часа. Чуть меньше, чуть больше - особой разницы нет. Я жутко раздражена, ведь уже мысленно шла к рыжей.
Это была незапланированная лекция, так сказать. Приехал какой-то неизвестный профессор, и нашей группе следовала остаться на некоторое время, чтобы послушать его. Естественно, отпроситься не вариант. Я просто не хочу портить отношения с преподователями. Уйти по-английски, не хочу портить свою репутацию и показываться себя с дурной стороны. Нас провели в другую аудиторию, для этого мы спустились на этаж ниже. Я заняла последнюю парту, со мной уселась подруга. Настроение испорчено. Поэтому хоть как-то себя "раскачать", я достала плеер с наушниками, включила негромко музыку. Левым ухом я слушала попсу, правым слова профессора. За окном стояла прекрасная погода, доносились звуки певчих птиц. Я вроде как заснула ненадолго, когда рядом сидящая подруга легонько толкнула меня в плечо. Надеюсь, что никто особо не обратил на меня внимания. Вот и пролетела злощастная лекция, на которой я совершенно ничего не запомнила. Не то у меня было настроение.
Попрощавшись с друзьями, я практически быстро "долетела" до дома Джонсон. Жилье находилось всего в десяти минутах ходьбы. А с музыкой в ушах и приподнятом настроении, ты домчишься быстрее. Я поднялась по трем ступенькам на крыльцо жилого дома, где проживала моя подруга. Отдышавшись несколько секунд, я постучалась в дверь. Я не слышала чтобы кто-то в приприжку шел открывать мне дверь, поэтому постучала снова. В это время Грэйс должна быть дома, что очень странно. Осмотревшись вокруг и удостоверившись, что меня никто не видит, я решила покрутить ручку. И какого моё удивление, что дверь была не заперта. Я осторожно отворила входную дверь, и без оглядки вошла внутрь. - Аууу, есть кто дома? Видимо я разговаривала со стенками. Неожиданно я услышала доносившееся звуки со второго этажа и голос Грэйс. Как же я рада, что слышу её голос. Ибо пустота меня безумно пугает. Поднявшись на второй этаж, я вбежала в комнату юной Джонсон. И что я вижу перед собой?
Грэйс хоть и может показаться ненормальной со стороны, но сейча степень ненормальности явно зашкаливает и ставит все рекорды. Сидение в позе лотуса на ковре - это еще нормально, допустимо для человечества. Рыжая произносила непотные фразочки, которые, как я не пыталась, в голове выговорить не смогла. Да и понять, кстати, тоже. В комнате стало как-то некомфортно что ли. Не так, как обычно. Еще она делает, непонятные для моего мозга, странные движения руками. И постепенно чувствуется запах дыма. Я оказалась в каком-то другом мире, и моя подруга сошла с ума. Не долго думая, я резко спросила:
- Что за ...? Я развела руками, потому что не знала каким словом всё это обозвать. Ты чем тут занимаешься?!

Говорят, встретить Джеймса Поттера в библиотеке - хорошая примета. Особенно, если он занимается там не охмурением очередной дочери факультета Рэйвенкло, а самой прямой обязанностью каждого посетителя библиотеки - чтением. Чем же эта примета хороша? Никому это неизвестно, даже самым мудрым жителям Хогвартса, а они знают такие вещи, от которых волосы у вас в подмышках встали бы дыбом, между прочим. Зато известно, что хорошей считается та примета, которая встречается реже всего - так уж все устроено в нашем мире. И именно поэтому Джеймс Поттер, читающий в библиотеке, в иерархии хороших примет приравнивается примерно к двухголовой фиолетовой змее, читающей в этой же библиотеке.
Теперь следует проникнуть в тайну того, как вышеозначенный Джеймс Поттер здесь очутился. Его не заманили сюда обманом или тыквенным пирогом, не привели силой или убеждением. Сейчас не пора экзаменов - куда там, только начало года, когда все юные поджигатели сейчас заняты совершенно другими важными делами, как то: дерганье за щупальца гигантского кальмара в Озере, подкладывание девочкам в сумки модифицированных навозных бомб, браконьерство в дальних теплицах - да мало ли дел у всякого уважающего себя семикурсника в этом огромном, полном тайн и загадок замке? В общем, судя из всего вышесказанного, делать в библиотеке самому энергичному (не считая некоторых первокурсников - ах, молодость, молодость) гриффиндорцу совершенно нечего. Не должно его тут быть и все тут. И тем не менее - он здесь. Сидит, подперев, как обычно, взъерошенную голову кулаком, очки чуть-чуть съехали на бок, но чтению это не мешает. Юноша непривычно тих и сосредоточен - никого не подкалывает, не смеется, не рисуется и даже не ест и не спит. Видимо, книга захватила его целиком и полностью.
В жизни Джеймса Поттера существует не слишком много книг, которые действительно его увлекают до такого состояния, когда он не замечает того, что происходит вокруг или даже у него под носом: английские сказки для юных волшебников, которые мама читала ему в детстве; первый учебник магии, который попался ему в руки (так получилось, что это был учебник по высшей зоти, который он отхватил в магазине, пока родители набирали ему учебники, нужные для первого курса. Учебник этот он так и не прочитал, но разглядывать его мог часами и сам не может объяснить - почему), а так же - что самое поразительное, "Граф Монте-Кристо", вышедший из-под пера самого что ни на есть маггловского автора - вот, пожалуй, и весь небольшой список. Больше ни одна книга не могла завладеть его вниманием на столько же прочно. И дело даже не в том, что он не любит читать - любит ведь, но в том, что с людьми ему гораздо интереснее. Ну не может Джеймс Поттер просто сидеть на месте и общаться с безмолвными персонажами чужих историй - он должен вершить свои! И они будут гораздо увлекательней и интересней, чем всё, что когда-либо было написано - чего мелочиться-то?
Книга, которую Джеймс сейчас читал не была книгой сказок и уж точно ничем не напоминала бессмертное творение Дюма. Так что это была за книга? Ответ очевиден. Наконец-то Джим созрел для чтения книги из своего детства, решив, что от добра добра не ищут. Все произошло довольно спонтанно (как практически всегда с ним происходит) - решив во что бы ты ни стало отыскать свои любимые красные пижамные штаны в мелкий снитч, Джеймс зарылся в чемодан, который никогда не разбирал - да и зачем? В конце года снова собирать - сплошная морока. Уж лучше пусть все будет как есть, а оставшееся при этом свободное время можно потратить на очередную проделку. Итак, не трудно догадаться, что вместо штанов он выудил на свет мерлинов давно позабытую книжку. Детские воспоминания ли или практический интерес сподвигнули его на этот шаг - неведомо, но, презрев изумленные взгляды всех, кто встречался ему на пути, Джеймс гордо проследовал в библиотеку и уединился там (даже такие как Эванс в это время здесь не околачивались).
Раздел, настолько поглотивший сознание Поттера был разделом, посвященным вызову Патронуса. Всем нам давно известный раздел о вызове призрачного существа, который защитит своего хозяина в трудную минуту. Эта тема внезапно взволновала ум юного искателя приключений. Ведь наверняка такая полезная способность, как вызов Патронуса пригодится в аврорате - о приобретении иной профессии Джеймс и не помышлял. Серьезно, ему даже в голову не приходило, что существуют другие профессии, кроме как борьба со вселенским злом. Хотя, возможно, есть еще такие люди, которые продают мороженое... Как же без них? Но это уже совсем другой вопрос.
Джеймс отложил книгу в сторону и машинально запустил ладонь в волосы, на лице его застыло напряженное выражение, свидетельствующее о глубоких раздумьях. Такое выражение появлялось на этом лице не так уж часто. Иногда - за завтраком, когда он размышлял о том, следует ли съесть яичницу или пуддинг. Иногда - на зельеварении, когда нужно решить, что закинуть в котел ближайшего слизеринца - обычную петарду или навозную бомбу. В общем - в достаточно важные минуты жизни. Сейчас же мистер Поттер размышлял на тему, что будет, если он и правда научится вызывать телесного Патронуса? Наверное, он станет героем школы, ведь здесь написано, что Патронуса могут вызывать только очень сильные маги. Хотя он итак герой школы - что уж тут говорить. В общем, в успехе своей операции Джеймс, разумеется, ни секунды не сомневался. Наверное, Эванс не слишком грешит, называя его самоуверенным болваном.
Итак - решено, пора научиться вызывать Патронуса. Джеймс вскочил, едва не опрокинув стол и огляделся по сторонам. Никто не спешил рукоплескать его решению. Наверное, потому что рядом никого не было. Ну что ж - значит, рукоплескание будет отложено на потом. Вопроса о том, где тренироваться, даже не стоит - понятное дело, что в Выручай-комнате. Это славное помещение они с парнями нашли чуть ли не на втором курсе и с тех пор регулярно туда наведываются для обстряпывания разного рода делишек. Сегодня попробую потренироваться сам и если хотя немного получится - кину идею парням. Решил он, выходя из библиотеки с книгой подмышкой. Ему показалось, или он слышал вздох облегчения с той стороны, где сидела мадам Пинс? Чего это она? Невольно задумался Джим, по рассеянности забыв, какой погром он учиняет везде, где оказывается.
Выручай-комната послушно появилась в надлежащем ей месте. Этот ритуал стал настолько привычным, что Джеймс уже давно перестал дергать левым глазом каждый раз, когда в стене появлялась несуществующая до этого времени дверь. Юноша дернул ручку и стремительно ворвался в помещение.
- Эванс?! - изумленный возглас сорвался с его губ еще до того, как он успел осознать что-либо. Уж кого-кого, а эту девушку он точно не ожидал здесь встретить. Что за ерунда? Это их место, мародерское. А здесь сидит Эванс. Уму непостижимо. Но Джеймс Поттер не был бы Джеймсом Поттером, если бы не взял себя в руки в течении двух секунд.
- Эй, Эванс! чего коротаешь вечерки здесь? Лучше бы со мной в Хогсмид сходила, а не в Выручай-комнате с книжкой болталась, - в своей обычной дружелюбно-насмешливой манере высказался он, а правая рука, не дожидаясь сигнала от мозга, уже взметнулась к волосам для совершения ритуала взъерошивания.

Лили, как завороженная, слушала то, что рассказывает Джеймс. Он заставлял ее смеяться, абсолютно не скрывая этого. Обычно, в школе, она лишь усмехалась, слушая их рассказы о проделках, ночных вылазках в школьные коридоры и задирании слизеринцев. Пару раз она даже грозилась отнять у них десяток баллов, но каждый раз прощала, понимая, что они под присмотром Люпина, который, хоть как-то, пытался утихомирить пыл этих шалопаев. Она поняла, что переживает за Блэка. Лили не знала, что тот ушел из семьи, но была рада, что у него есть такой друг, который приютил его. Джеймс иногда рассказывал о своих родителях и, почему-то, Лилс была уверена, что это - замечательные люди. Сириус был достоин такого счастья.
К ее удивлению, они впервые так разговаривали. Впервые, она видела, как загораются огнем его темные глаза, когда он рассказывал про концерт, про кино, про метро. Для Лили, для которой это было обычным явлением, в его пересказе все стало какой-то сказкой, в которую Джим вежливо пропустил ее. Она вновь была маленькой девочкой, которая впервые оказалась в цирке. Перед ней открывалось яркое шоу, где происходило все то, что она никогда не сделает. Она ходит в кино, но для нее это – обыденность, а для них с Сириусом – настоящая магия. Вот в этом и была разница между ними. То, к чему привыкли они – вызывало у Лили настоящую дрожь восторга, а то, к чему привыкла она - вызывало такую же реакцию у них. Ее всегда это забавляло, поэтому сейчас она улыбнулась, хотя улыбалась она все время, пока он рассказывал. Даже ее волосы стали насыщенно рыжего цвета, словно на голове полыхал настоящий пожар. Эванс неожиданно вспомнила об этой заколке, понимая, что Поттеру она не хочет показывать своих эмоций. Она сама в них еще не разобралась, чтобы демонстрировать посторонним. Выдернув гребень, Лили услышала его вопрос, который, конечно же, был ожидаем. Она сама завела такой разговор и сейчас придется отвечать.
Когда волосы приняли свой настоящий цвет, она смело посмотрела ему в глаза, хоть на лбу и появилась небольшая морщинка, появляющаяся всегда, когда она о чем-то думала. Сейчас она постаралась исключить из речи упоминания о ссорах с сестрой, о ссоре с Северусом и о летней тоске, которая частенько ее посещала в эти дни.
- Ну, думаю, что мое лето прошло не так ярко, как твое… - начала девушка, а потом ее рассказ полился сам собой. Она перестала фильтровать то, что говорила. Поттер узнал и о ее отношениях с Петуньей, и о том, как она ездила на две недели в дом семьи Медоуз, которые принимали ее, как третью дочку, как, в принципе, и остальных подруг, которые тоже выбрались в дом когтевранки. Лили в красках рассказала, как эти сумасшедшие заставили ее играть в квиддич! Это с ее боязнью метел и прочего. Да, они просто взяли ее на слабо, что с Эванс делать было нельзя категорически. А потом, когда Мери уехала домой, то Доркас, Марлс и она ходили в парк аттракционов. Эта территория детства привела в настоящий восторг подруг, а Лили смеялась над ними, когда они старались понять, с помощью какого заклинания работает чертово колесо. Было безумно весело наблюдать за их спорами. Девушки были азартны, как карточные игроки, и уже практически начали ставить ставки на разные заклинания, пока она их не утихомирила, бегло объяснив принцип работы. Но потом ее голос заметно потух, ведь она начала рассказывать о том, как в один из солнечных дней, находясь в Паучьем переулке застала ссору родителей Северуса, а, после того, как постаралась его приободрить – они разругались. Лили всегда знала, что Снегг не терпит жалости к себе, но он был ее другом, с которым связаны счастливые детские воспоминания, поэтому она старалась сделать для него все, на что была способна. Он, в последнее время, отвечал только грубостью, что совсем не устраивало ее, но она продолжала это терпеть, находя тысячи оправданий.
Лили провела рукой по волосам, невольно копируя его недавний жест. Она часто делала так, когда пыталась привести все мысли в порядок.
- И я не знаю, что придумать, чтобы оправдать себя по поводу своих неответов, - Лили чуть смущенно пожала плечами, - но, чтобы загладить свою вину, могу пообещать, что приду на первый же матч по квидиччу.
Вот в этот момент она отвесила себе мысленный подзатыльник. Потом еще один. И еще. Гриффиндорка совсем не понимала, зачем это ляпнула и, напрасно, надеялась, что он этого не заметит.

Мне всегда нравились вечеринки, особенно такие, когда можно просто сидеть и смотреть на людей. Не знаю, как начать своё повествование о том, какое сегодня утро было у меня, потому что не могу вспомнить его, только знаю, что рядом не было Сида. Но мой телефон показывал, что сегодня вечеринка у интереснейших созданий, именуемых сёстрами Фитч. Мне очень нравится Эмили своим наимилейшим характером и стойкостью, которую она демонстрировала по отношению к другим при своём входе в помещение со своей любимой Наоми, ведь люди так боятся что-то новое. А Кэйти Фитч, чтобы о ней не говорили на других вечеринках странные девушки, тоже приятная особа. Слышала я о ней многое, но до сих пор не могу, а, может, просто не хочу верить во всё это. Когда мы встретились в заведении, предназначение которого я, к сожалению, не помню, они подошли ко мне и пригласили на свою вечеринку в честь чего-то интересного, но что почему-то тоже поместилось на полках моей памяти. Мне иногда кажется, что эти полки пусты. Сегодня мне захотелось злых веществ, которые дарили мне улыбку, эту птицу, которая садилась на мои губы и странным заклинанием диктовала им двигаться вверх, поэтому я улыбаюсь очень широко, когда употребляю наркотики. Вечеринка обещала мне быть очень интересной, в особенности, наверно, из-за того, что там будет много моих друзей, например, мой замечательный и нежный Макси, может, даже прибудет наиинтереснейшая Джеки, но мне кажется, что всё же её не будет. Также будет этот непревзойдённый актёр по имени Джеймс, которого именуют по его фамилии – Кук. Сегодня будет много открытий.
Когда я шла по улице с бутылкой шампанского и коробкой леденцов, которые подарю сёстрам, то почувствовала что-то тяжёлое в своём кармане. Меня это очень заинтересовало, я даже остановилась и поставила бутылку на скамейку, коробку решила держать зубами. Мимо меня прошёл мой знакомый, который по совместительству был бездомным, поэтому часто ночевал у меня в комнате, что очень не нравилось Сиду, который странным образом полюбил не только меня, но и мою комнату. Мне даже иногда кажется, что я ревную его к комнате. Какие глупости, Кассандра. В своих мыслях я никогда не называю себя Кейси или Кэсс, только Кассандрой. В кармане я нашла пакетик белого порошка, в другом – пачку сигарет и зажигалку. Каким образом они оказались у меня, не знаю, но мне нравится находить разные вещи, поэтому я улыбнулась. Мой знакомый подошёл ко мне и попросил отпить немного шампанского, на что я ему ответила, что лучше дам конфету. Ему нравились конфеты, которые я ему давала, ведь другие не давали, потому что боялись его, поэтому он с радостью согласился. Когда он уходил, я заметила, что он курткой что-то прикрывает. Приглядевшись, я заметила, что это бутылка шампанского, моя бутылка, которая должна была стать подарком. Теперь она стала подарком для него.
Сегодня у меня снова тряслись руки, наверно, из-за того, что я снова перестала есть. Не хочу попадать в ту лечебницу, поэтому сегодня наемся очень и очень хорошо, только не волнуйся, Сид, всё будет хорошо. Птица-улыбка уже улетела с моих губ, но мне не захотелось куда-то идти, поэтому я села на скамейку. Положила коробку с леденцами рядом с собой и достала сигареты с зажигалкой. Моя кофта пахла табаком, но я чувствовала, что вчера не курила. Мне не хотелось, но я наивно считала, что курение поможет мне унять дрожь. Когда я затянулась, моё тело наполнила мелкая дрожь, прохожему, наверно, показалось, что мне холодно в этот почти день, но это была неправда. Он подумал, что мне двенадцать или тринадцать лет, что я несовершеннолетняя и курю, поэтому прошёл мимо, лишь немного покачав головой. Затянулась второй раз, и в дверь, которая находилась в моей голове, постучала женщина лет сорока и предложила мне позвонить Сиду, чтобы узнать его местоположение, но я (я, которая в голове) хотела спать, поэтому грубо послала женщину обратно в свою комнату. Моя первая сигарета закончилась тогда, когда я отправляла грубо женщину в её квартиру. Началась вторая, но мне захотелось уже увидеть знакомые лица, поэтому я встала и медленно побрела в сторону дома сестёр.
Перед самой дверью я бросила сигарету в урну и медленно открыла дверь в их дом. Музыки не было слышно, но до меня донеслись знакомые голоса. Услышала первым делом Кэйти, которая очень громко ругалась, потом Кука, следующим был Макси. Когда зашла вглубь дома, то заметила и Эффи, которая сегодня была очень хороша, в общем, как и всегда. Подошла к одной из сестёр, поцеловала её в щёку и с улыбкой на лице вручила коробку леденцов, произнеся, что они ей очень понравятся. Не знаю, чем она мне ответила на мой подарок, потому что я сразу развернулась и направилась к Макси, чтобы поцеловать его в щёку, по пути улыбнувшись Эффи и помахав рукой Куку. После всех этих «процедур» я села в кресло в углу комнаты, поджав ноги под себя, и углубилась в свои мысли.